Сказка про чёрный алмаз

А вот история про чёрный алмаз величиной с куриное яйцо, и огранка у него такая хитрая, что он блестит как белый, хотя на самом деле чёрный. Ну, и что за него можно сказать? Обычно говорят, что таких алмазов в природе не бывает. Ну, ладно ещё, что он чёрный, это иногда бывает, и насчёт размеров – ну, ладно, особенно если алмаз очень большой, а яйцо очень маленькое, тогда да, размер вполне даже может соответствовать. Но вот огранка… Такая огранка, чтобы он блестел как белый – это уже реально невозможно, это даже кто угодно скажет, что это невозможно, потому что в натуре невозможно, да, и всё. И вот как раз на это она и рассчитывала.

Она – это, то есть, царская дочка – принцесса, то есть. Она замуж идти не хотела, потому что, вобще-то, мужиков презирала, но это между нами. И вот она замуж не хотела, а царь, наоборот, очень хотел её замуж выдать. И всё время к ней приставал с этой темой, женихов подсовывал, про наследника речи заводил – и так он уже её достал, что однажды она ему сказала: хорошо, ладно, будь по-твоему, выйду я замуж, но… Но только в том случае, если ты, папа, подаришь мне на свадьбу чёрный алмаз величиной с куриное яйцо, и с такой хитрой огранкой, чтобы он блестел, как белый.

А царь тогда ей говорит: а может быть, уж сразу луну с неба попросишь? Её ведь, ей-богу, полегче достать, чем такой алмаз. А принцесса ему на это: луну бы тоже неплохо, но алмаз лучше. И без него я замуж не выйду, это уж точно.

И стал царь голову ломать, где бы такой алмаз достать. Созвал советников, а они ему говорят: а не обломался бы ты, царь-батюшка? Неужели нельзя на неё как-то по-другому воздействовать? А царь говорит: ну, вы ж её знаете. Тогда один советник говорит: а знаешь что? Пошли кого-нибудь к дедушке Али, что на Тупиковой улице живёт. Этот дедушка что угодно достать может: и кокаин, и кетамин, и диметилтриптамин, и шишки самые наилучшие. Глядишь, и про алмазы он кое-что знает.

Царь говорит: ага! И тут же отправляет к дедушке Али своего придворного курьера. А курьер – ну, короче, с курьером все ясно. Костюм, кейс, мобила, охрана, чёрный мерседес, и вот в таком вот оформлении приезжает курьер на Тупиковую улицу. А там…

Ну, короче, типичное гетто! Улица-то сама в свалку упирается, и стоят на ней домики-хибарки, которые из шифера, которые из шлакоблоков, а которые и вовсе из картона. Дорога как после бомбежки, и где-то в самом конце, уже почти на свалке, берлога дедушки Али: на фоне общего мусора и разглядеть-то трудно. Придворного курьера аж перекосило! Но он свою брезгливость преодолел, с машины вылез, к домику подошёл и голову свою внутрь засунул.

Смотрит – а там сидит очень толстый, очень чёрный, давно не мытый и, к тому же, насмерть убитый. Курьер его спрашивает: Это ты, что ли, дедушка Али? А толстый-чёрный-уколбашенный смотрит на него хитрым глазом и говорит: Ну, да. Я дедушка Али.

Тут курьер принимает важную позу, делает официальное лицо, щёки надувает и говорит: А известно ли тебе, дедушка Али, что царь-наш-батюшка желает иметь чёрный алмаз, величиной с куриное яйцо, и с такой огранкой, чтобы он блестел как белый?

Говорит – а по ходу понимает, какую хы он несет. Но остановиться он уже не может, и проговаривает всю шнягу до конца. А дедушка Али выслушивает его очень внимательно, прямо глаз не отрывая, а потом говорит: Мужик, ну у тебя и шифры! Я пропёрся! Но, ты знаешь, мужик, я ведь ничего не понял, что ты конкретно хочешь. Ты, давай, не шифруйся, говори открытым текстом, что тебе надо, тут все свои, никто тебя не спалит, так что, короче, давай конкретно: что надо?

А курьер к таким базарам непривычный, и тоже не сильно врубается, чего от него хотят. А потому повторяет свою телегу ещё раз, слово в слово, как заучил. Тут дедушка Али радостно улыбается и говорит: а, мужик, я понял! Ты больной, да?

А курьер говорит: нет. Я не больной, и говорю серьезно. А дедушка Али: не! значит, ты точно больной. Ты посмотри на меня, и на хату мою посмотри, и на мебель посмотри, и в холодильник загляни, он всё равно поломанный. А потом подумай: ну, откуда здесь возьмётся алмаз? да ещё и чёрный? да ещё и с куриное яйцо? да ещё и с такой хитрой огранкой, какую вобще в принципе невозможно!

И в ответ на эти его слова сзади начинается модная музыка и вступает хор негритянских голосов с такою вот телегой: мужик, ну что ты к деду привязался! мужик, ну что ты к деду привязался! мужик, дай закурить! мужик, дай пять рублей! мужик, дай пиджак поносить! мужик, ты кого это на хуй послал? Курьер оглядывается и видит, что это ни фига не музыка, а это на его мерседесе сигнализация, потому что по мерседесу чёрные детишки лазят и чего-то там открутить пытаются. А негритянские голоса – это, в натуре, реальные негритянские голоса. Это у курьера за спиной уже полсотни негров столпилось, все обкуренные, все руками машут и каждый свою тему прогружает. А охраны не видно – охрана в мерседесе спряталась, окна законопатила и ждёт, чем дело кончится.

Тут курьер как развернулся! и как ломанулся сквозь толпу к своему мерседесу! Толпа перед ним расступилась, а дедушка Али со своего места приподнялся и говорит: эй, мужик, слушай сюда! Если ты и в самом деле от царя, тогда скажи ему, чтобы другой раз он таких дураков ко мне не присылал. А прислал бы кого-нибудь поумнее.

С тем курьер и уехал. И рассказал царю обо всём, и о том, что ему дедушка Али потом сказал. То есть, про умного человека. А где ж его взять, умного человека-то? Был один, да и тот в Израиль уехал. А ещё другой умный был, так он уж давно умом поехал. А есть ведь ещё умники, наверняка ведь есть, но они же ж, гады, все под дурачков косят, чтобы их никто не выкупил, что они умные. Короче, хоть вот это сам бери и иди к дедушке Али за чёрным алмазом!

И решил царь над этой проблемой серьёзно подумать. Вызывает садовника и говорит: принеси-ка нам, друг Мустафа, полстакана очень умной травы: мы думать будем.

А Мустафа его спрашивает: и о чём же это вы, царь-батюшка, думать будете, если не секрет? Царь отвечает: да вот… Будем, короче, думать, как бы нам к дедушке Али подъехать. Чтобы он достал нам одну вещицу, которая для процветания нашей державы не то что бы нужна, а просто необходима.

А Мустафа его спрашивает: не тот ли это дедушка Али, который на Тупиковой улице живёт? Царь говорит: тот самый. Тогда Мустафа говорит: ну, это проще простого! Мы же с ним кореша – ну, не то что бы совсем кореша, а какими-то краями знакомы: я у него тарился, и он у меня тарился, и травой менялись, и курили мы вместе не раз и не два. То есть, если вы, царь-батюшка, конечно, не против, тогда я сам к нему схожу и про всё договорюсь.

Ну, и пошёл Мустафа к дедушке Али. Только не сразу пошёл, а сперва сходил на свой заветный дербан и намацал с хорошего куста весьма приличный шарик. А потом завернул его в фольгу, сел на велосипед и поехал на Тупиковую улицу.

Приезжает, стучится: здравствуй, дедушка Али, это я, Мустафа! А дедушка ему: заходи, Мустафа, очень рад тебя видеть. Дальше идёт стандартная тема: чаёк, магнитофон, про погоду, про урожай и всё такое. Наконец и до травы очередь доходит.

Мустафа говорит: а мне тут недавно марокканский гашиш подогнали: ох, и неплох марокканский гашиш! А дедушка Али говорит: та! Что там тот марокканский гашиш! Возьми птичьего дерьма, смешай его с извёсткой, вот тебе и марокканский гашиш. И по виду, и по вкусу, и по действию.

Тогда Мустафа говорит: дедушка Али, а насчёт египетского гаша – что скажешь? А дедушка ему на это: ага. Это дерьмо курить можно, если ничего другого нету – но только он ни фига не египетский, они его из Йемена везут, и причем берут что подешевле, потому что жадные очень.

Тогда Мустафа говорит: ну, а насчёт индийского гашика – что скажешь? А дедушка Али: ничего плохого не скажу – хорош индийский гашик! Но вот зачем они его терьяком бодяжат? Это и у них, и у афганцев, и у пакистанцев кругом одна и та же фишка, а в результате и приход мутный, и отходняк тяжёлый, и присада развивается, если много курить. То есть, больше пяти грамм я бы его не брал по-любому.

Тогда Мустафа говорит: ну, а насчёт тибетского гашиша – что скажешь? А дедушка Али: ничего не скажу, потому что не пробовал. Но, говорят, хорошая штука тибетский гашиш: чистый, вкусный, ароматный, и приход от него небесный, звонкий и прозрачный, будто ангел пролетел да крылом зацепил. Но вот, не возят его в наши края…

Тогда Мустафа говорит: как это, не возят? Мне тут как раз грамм двадцать подогнали – и вот я сел, покурил, порадовался, а потом подумал: с кем бы этой радостью поделиться? А потом думаю: а хрен ли долго думать, если дедушка Али ещё жив-здоров! И вот я разломил шматок напополам (и тут он кропаль достал), пришел на Тупиковую улицу (тут он кропаль развернул) и говорю: угощайся, дедушка Али! И не говори больше, что ты тибетского гаша не пробовал.

И вот они покурили совсем по-тибетски. То есть, по одной хапке, а потом целый час сидели медитировали да тихо улыбались. А потом дедушка Али говорит: Мустафа, дорогой, расскажи что-нибудь.

Мустафа говорит: да как бы и не о чем мне рассказывать: у меня ведь жизнь скучная-обычная, как у всех. А вот у тебя, дедушка Али, должно быть, много занятного случается?

Дедушка Али говорит: да. Случается. Сегодня вот тибетского гаша покурил, будет о чём рассказать. А на днях мужик приходил глючный, насмерть убитый, всё от меня какой-то чёрный алмаз требовал. Прикинь, Мустафа! совсем цывильный мужик, в костюме, при галстуке, с мобильником, на тачке приехал и говорит: достань мне чёрный алмаз величиной с куриное яйцо, и чтобы он блестел как белый!

Мустафа говорит: ааа… Так это ж не ему! Это царю реально надо такой алмаз достать. Там… ну, короче, там такая смешная история, типа у богатых свои причуды. Царская дочка замуж выходить не хочет, ну, вот она и придумала. Достань мне, говорит, такой алмаз, а то без него я замуж не выйду.

Дедушка Али говорит: непорядок, однако. Девушки должны выходить замуж. Короче, ты тут посиди, я сейчас.

И с этими словами он встаёт – а это дело непростое, в нём ведь килограмм триста, в дедушке-то, – встаёт, короче говоря, встаёт, берёт в коридоре вилы, выходит на свалку, роется там минут пятнадцать и вручает Мустафе какой-то предмет, похожий на белое блестящее яйцо. Правда, грязное слегка, но это не беда, Мустафа его обтёр, и видит – а оно на самом деле не белое, а чёрное, и не яйцо, а, понятно дело, алмаз.

Ну, у Мустафы челюсть до колен отвисла! А дедушка Али говорит: вот, возьми и передай царю, если это ему поможет. А меня потом как-нибудь пивом угостишь.

Мустафа алмаз в карман положил, всячески поблагодарил, а потом отломил новый кропалик, и они опять покурили, но уже не совсем по-тибетскому, а скорее, просто по-бытовому. Ништячок, само собой, у дедушки Али остался – а там добрячий ништячок был, грамм на десять, не меньше, вся Тупиковая улица его два дня курила. А царь как алмаз получил, так его сразу принцессе вручил, при большом стечении свидетелей, чтобы потом не отмазывалась. А потом выдал её замуж за такого принца, что она через два дня своё мнение о мужиках изменила, и счастлива была. А садовник Мустафа им на свадьбу такой весёлой травы подогнал, что от смеха во дворце все стекла полопались. Да, кстати, а садовнику-то царь денежек отсыпал немерено, и вот он расширил садовое хозяйство, открыл свой магазин, купил себе дом и женился. На фига женился, непонятно – наверное, думал, что так лучше будет. А оно и в самом деле неплохо вышло.

Комментарий

СКАЗКА ПРО ЧЁРНЫЙ АЛМАЗ (май 2001). Занзибарская народная сказка из сборника, подаренного Ильяшем Пахомовым. Сейчас реально трудно вспомнить, чем она на самом деле кончилась; а сборник куда-то затерялся.

Первая публикация – РС. В настоящем издании воспроизводится без изменений.

Терьяк – опий-сырец.